правило Морана

Странности не заканчиваются. Они начались, как что-то резко потянутое за веревочку, извлеченное на свет почти рывком. Стремительно. Как нечто, что легко можно достать, но безбожно сложно убрать назад и даже просто спрятать подальше от всех(и от себя самого, что важнее). Оно яркое, запоминающееся, цепкое. Бросается в глаза брызгами кислоты. Глоток виски обжигает язык, дерет горло, огнем льется в пищевод и приносит тепло в желудок, разнося усиливающийся жар по кровеносным сосудам, заставляя сердце биться быстрее, спотыкаться, отходя от ритма. Что такое ритм? Зачем он нужен. Слишком похож на правило. Себастьян не любит правила. Ненавидеть. Каина. Диема. Разве э т о не было правилом? Разве э т о не должно было быть всегда. Моран кривится, как будто взял в рот перемазанный горчицей кусок лимона и идет по коридору, по пути стаскивая с себя футболку, но почему-то не бросив на пол к ней кожаную куртку, продолжая держать, перекинув за плечом, небрежно удерживая двумя пальцами за ворот. - Блять, - ругается, слегка расслабляет позу, говорит почти шепотом, запрокидывая голову и закрывая глаза, в то время как недовольное выражение лица, меняясь через непродолжительную фазу усталого, переходит в чуть ли не удовлетворенное: - Вот же блять. А вот это уже не ругательство. Чернота перед закрытыми веками переходит, переплывает в красноту чужих глаз, словно этот навязчивый взор поселился у него в черепной коробке.